Слышался гитарный перебор — это Пепе‑кордовец пощипывал струны — и кто‑то из недвижных и невидимых часовых напевал себе под нос что‑то там такое про девушку, которая милого ждет, а он в горы ушел, все никак не придет. И тут капитан различил чьи‑то шаги и только собрался крикнуть: «Стой, кто идет, разводящий ко мне, остальные на месте, стой, стрелять буду» и прочую муру, которой по уставу караульной службы полагается предварять пулю в лоб, как из тьмы вынырнул император собственной персоной и в сером сюртуке. Перепутать было невозможно — во всей Великой Армии не найдешь другого такого коротышку в такой огромной треуголке.— Добрый вечер, капитан.
— Здравия желаю, ваше величество! — отчеканил Гарсия, становясь ему во фронт. — За время моего дежурства никаких происшествий не случилось.
— Вижу, — и Бонапарт тоже прислонился к зубцу. — Вольно. Можно курить.
— Благодарю, ваше величество.
Некоторое время они постояли вот так, рядом, слушая гитару кордовца и мурлыканье часового.
Гарсия, который не то чтобы растерялся, но впал в легкое замешательство, краем глаза видел профиль императора, слабо озаренный лишь отблеском горевшего под стеной костра. Кто бы мог подумать, проносилось в голове капитана, что я буду стоять вот так, в шаге от этого малого, который пол‑Европы прибрал к рукам, а другую половину дрючит почем зря. Совершенно машинально капитан взялся за рукоять пистолета, торчавшего из‑за пояса, воображая, что было бы, возьми да и застрели он сейчас Наполеона — вот так, за здорово живешь.
Что бы написали об этом в энциклопедиях? Бонапарт, Наполеон,родился на Корсике, убит в Кремле испанским капитаном Гарсия (см, капитан Гарсия). Ладно, велят смотреть — смотрим. Вот буква "Г". Так: Гарсия,Роке. Пехотный капитан. Застрелил из пистолета Наполеона Бонапарта (см.Бонапарт, Наполеон) в Кремле, тем самым ускорив освобождение Европы, плодами которого не успел воспользоваться, поскольку в соответствии с приговором военно‑полевого суда был на рассвете расстрелян… С тяжелым вздохом капитан разжал пальцы,обхватившие было рукоять пистолета. Всю жизнь мечтал попасть в историю, но только — попасть, а не влипнуть.
— Почему вы на это решились, капитан?
От неожиданности Гарсия поперхнулся:
— На что «на это», ваше величество?
— На атаку под Сбодуновом. — Бонапарт помолчал, и капитану показалось — он беззвучно смеется в темноте. — На это сумасбродное наступление.
Гарсия, сглотнув слюну, почесал в затылке. Потом,рассказывая нам об этом, он признавался, что предпочел бы снова брать в лоб русские пушки, чем беседовать вот так по душам и с глазу на глаз с его императорским величеством. Недомерок спросил, почему мы на это решились. Спору нет, несколько вариантов «потому» вертелись у меня на языке. Например: потому,ваше величество, что мы намеревались перейти к русским, но вы расстроили наш замысел. Или: потому, ваше величество, что на каждого из нас пришлось столько славы, что стало невтерпеж, славы у нас теперь — хоть залейся, хоть ложкой хлебай. Или: потому, ваше величество, что русская кампания — бессовестная ловушка. Потому что нам бы полагалось быть сейчас в Испании, с женами и детьми,а не ковыряться в этом дерьме, закопавшись в него по самые брови. Потому что Франция нас подло использовала, а вы, вашество, употребили.
Вот что должен был бы сказать капитан Гарсия императору Наполеону в ту ночь в Кремле — и тогда нас всех незамедлительно бы расстреляли,чем избавили бы от мучительного отступления из России, ожидавшего остатки 326‑гов самом скором будущем. Однако ничего подобного не сказал капитан Гарсия и руководствовался он теми же причинами, по которым за несколько минут до того не всадил Недомерку пулю в лоб. Капитан попыхтел трубочкой и ответил так:
— Нам, ваше величество, больше некуда было идти.
Повисло молчание. Потом Недомерок медленно повернулся к нашему капитану, и в этот миг внизу, у подножья стены, кто‑то взбодрил костерок, и ожившее пламя осветило лица обоих. На лице Бонапарта играла чуть заметная иронически‑всепонимающая улыбка: так, забравшись в птичник и всерьез собравшись полакомиться курятинкой, улыбался бы, кабы умел, старый лис.
Капитан Гарсия, глаз не отведя, выдержал эту улыбку, потомучто, хоть и был, как и мы все, разнесчастным бедолагой, родился в Сории и обладал всем, что по штату причитается мужчине. Двое профессиональных вояк друг друга поймут без слов. Капитан нам после так и сказал:.
— Он все понял. Он догадался, что под Сбодуновом мы решили перейти к русским. Догадался — и наплевал на это… Он уже чуял, что часыВеликой Армии сочтены, и не поручился бы, что сам выберется живым.
Да, вот что узнали мы тогда от капитана Гарсии. Так или иначе, но прочитанное в глазах капитана Бонапарту наверняка понравилось, ибо,наверняка заметив, что на шее капитана нет ордена Почетного Легиона, он ничего по этому поводу не сказал. Только прежняя странноватая полуулыбка вновь скользнула по его губам.
— Понимаю, — вот единственное слово, которое произнес Бонапарт.
Повернулся и двинулся было прочь. Однако сделав два шага,остановился, словно вдруг что‑то вспомнил, и спросил, не оборачиваясь:
— Могу ли я что‑нибудь для вас сделать, капитан Гарсия?
Наш доблестный Гарсия пожал плечами, пребывая в полной уверенности, что император не увидит этого:
— Хотелось бы еще пожить, ваше величество.
После долгого молчания Бонапарт ответил, причем спина его чуть заметно дернулась:
— Вот с этим — не ко мне, капитан. Доброй ночи.
И стал медленно уходить вдоль стены.
Гарсия смотрел ему вслед, пока силуэт не растаял во тьме.Потом снова пожал плечами. Трубка его погасла, он зашел за выступ стены, чтобы высечь огонь, и только тут вдруг сообразил, что смолкла гитара Пепе‑кордовца, и часовой больше не напевает. Обеспокоившись, капитан выглянул в амбразуру и увидел, как на востоке быстро разливается по небу багровое зарево.
это была присказка... а вот сказка что-то грустная получиласьэто была присказка... а вот сказка что-то грустная получилась
а по утру было иначе. не хотел вставать... не зря не хотел, сидел бы дома больной, а так понесла нелегкая... и прямо к стенам Кремля... необъяснима притягательность этого бешено красного строения... Кирпичи многое помнят. Ох и здорово он просел. А огонь-то в Кремле остался... вечный огонь, только б вдуматься... вечный... как печально...
Стена обожгла руку. Холодным мартовским утром современности она была все так же горяча, как в тот злопамятный осенний день, от которого заразилась она этой жестокостью. «Что пришел? Ну, послушай-послушай, что я тебе скажу!» С водосточных стоков меж оскаленных зубов стены стекала вода, словно слюна, по мою плоть и кровь... как прежде жаждет обвалиться под моим шагом, уничтожить меня... Rob Dougan... Clubbed to death... музыка кстати, никакие слова не передадут этого...Я стоял, оперевшись на стену, тяжело дышал, простуженный и уничтоженный, беззвучно плакал... Менты, проходившие мимо, остановились, стали разглядывать подозрительно... Я отшатнулся от стены, сначала инстинктивно заложил руку за борт пальто... ой, нет! нельзя так! сложил руки за спиной... да, черт, так тоже! убрал руки в карманы... пошел обратно... на Никольскую...
Господи, как я хочу уехать из этой холодной страны, где только камни помнят меня и память их далеко не светла...
boomp3.com
@настроение: предупреждение: многобукв
@темы: и за завесой мира я снова вижу прошлое, Bitte bitte gib mir Gift, ломанная линия
-
-
12.03.2008 в 21:51Сила там чувствуется неимоверная,не устану повторять. Правда не то не другое меня не печалит.
Может как нибудь столкнемся в подобных обстоятельсвах)
-
-
12.03.2008 в 21:53-
-
12.03.2008 в 21:56-
-
12.03.2008 в 22:26Honi да, мы друг друга понимаем...
-
-
12.03.2008 в 22:27-
-
12.03.2008 в 23:47-
-
12.03.2008 в 23:47кукуй.. то есть, "Дурак")))