Отчет об операцииИрен ещё пыталась апеллировать к моим чувствам, но всё, что стояло перед моими глазами сейчас — был его взгляд, испуганный или пронизывающий, поблекшие карие глаза. Семитская кровь не предавала им того темного цвета, которым наградил мои глаза Господь, наказав их чисто русским происхождением. Слившись с ним в одно, я честно призналась Ирен, что я сейчас суть он и бесполезно... Меня покачивало, подташнивало от голода, с меня сошло семь потов и было очень холодно, потому что сейчас на сцене я только что умер и воскрес на глазах у полного зрительного зала. Рубашка была мокрой, софиты слепили и на секунду даже показалась, что я где-то видел девушку в зале, но это глупо...
Я ощущала его шаги, пока я ехала в метро и Макаревич пел в уши самые-самые актуальные слова про вечер, про конец дня, про выполненное, досказанное, про актёрство и маски... Я смотрела сквозь бесконечный ряд дверей между вагонами, ничто не застоняло мне их продленного ряда. Но я не видела того, на что был устремлён взгляд...
Проплывая по темному коридору, я встречала незнакомые лица в одинаковых черных майках. Кто-то спрашивал: «Ну как? По-моему нормально сегодня, да?!». В ушах всё ещё звучали аплодисменты. Гримерная, зеркало, всё тот же взгляд, разоблачение. Попытка стать собой... ещё одна, сейчас уже получится... Улыбнулся одними губами, скинул рубашку, вытерся насухо, одел свежую. Протер лицо чем-то, мелькнуло: «Умыться бы...», но... вытер полотенцем лицо и волосы, полотенце всё мокрое. Надо немного остыть. Причесался, посидел, посмотрел... Переживание, смутная неуверенность, переборы воспоминаний... «Здесь не дотянул голосом, первый акт неубедительно отыграл, не достаточно разыгрался. Во втором голоса опять не хватало, надо соответствовать девчонкам, что ли на вокал походить?! Нда... с этим зонгом с фотографией надо что-то придумать тоже, однообразно... В третьем глупо получилось, чуть не потерялся. Бред какой-то, надо смотреть ниже, не в зал, а как-то... короче, что уж теперь... в следующий раз». Посмотрел на себя, волосы немного подсохли. «Лысеть совсем скоро начну». Закрыл глаза. Открыл, мягкий свет. Один. Посмотрел на себя ещё раз, повел подбородком, потренировался, взгляд... а вообще, ничего так, ну. В следующий раз подправим и... да и сегодня неплохо было. Даже хорошо было. Улыбнулся, облизал губы. Собираться...
Я ждала автобуса на остановке, мимо меня мчались по шоссе припозднившиеся машины. Он мчался тоже, где-то... не здесь, где-то... Устал. Голод, голова гудит, челюсть свело что-то... холодно, закурил, чтобы не заснуть...
«Будь осторожен, хорошо?! Не слышишь, да...»
— Боже, он доедет?!
— Конечно! Конечно доедет, ну что за мысли! Расслабься, ты молодец, всё закончилось...
— Но я его чувствую всё ещё, он так устал. Зачем он поехал?
— Он там живет, сына не видел вчера...
— Но он же спит уже.
— Ну да, но всё равно... ему сейчас некуда больше ехать. Расслабься, всё хорошо.
— Да...
Но до самой кровати я доволокла своё тело без сил в каком-то наркотическом опьянении. Я не знаю, что имели в виду астрологи, но они были правы: это намного круче любого флирта...